В данной статье рассматривается практическая значимость и формирование стопы арабского аруза, на основе произведений, посвященных к науке аруза. Впервые приводится анализ темы стопы из произведения хорезмского ученого Махмуда Замахшари (1075-1144) "Ал-Кистас алъ-мустаким фи илм ал-аруз” (“Точные критерии в науке об арузе”), касающийся арузу, классифицированных уникальным образом. В этом произведении классифицируется 8 стоп, и эти стопы разделены на две группы. Замахшари с каждого из них образует сетевые стопы, не разделяя изменения стоп на зихаф и илла. Это возникает в результате выпадения одной буквы или жузе из структуры стоп, или же наоборот прибавления буквы или жузе в составе стоп, а также сукунирование или выпадение неогласованных и огласованных харфов из состава стоп. Каждое из этих изменений классифицируется, и явно описывается появление новых стоп и процесс ответвления 8 исходных стоп, в общей сложности на 71 стопы.
Кроме того, в статье приводится сравнительный анализ общности и различия в составе формирования стопов в работах ученых Мавераннахра, посвященных арабскому арузу, Абу Абдуллах аль-Хорезми (ум. 997), Абу Наср аль-Джаухари (940-1007), Абу Хафс Насафи (1068-1142) и Юсуф ас-Саккаки (1160-1229). В своих работах Абу Абдуллах аль-Хорезми и Абу Хафс Насафи анализируют 8 стоп, Юсуф ас-Саккаки 10 стоп, и Абу Наср аль-Джаухари 7 стоп. Однако, изменения в стопах делятся на зихаф и илла во всех этих работах. В статье приводится сравнительный анализ различия в названии тем стоп в системе аруза, различия и по составу, и самое главное, правила изменения состава стоп в работах этих ученых.
В заключении говорится, что изучение в установленном порядке исходных стоп классификацией, данной Махмудом Замахшари, и каждого из их сетевых стоп позволит точно и легко определить размер байтов в арузной системе.
Актуальность и востребованность темы диссертации. Исследования геномного разнообразия популяций человека, сценариев формирования его генофонда являются одними из перспективных направлений современной генетики. Стремительный прогресс в этой области знаний позволил определить основные пути заселения континентов человеком. Особенно интересным в этом направлении представляется изучение народов Центральной Азии (ЦА), так как по своему географическому положению Центральная Азия является связующим звеном между Европой и Азией. Согласно историко-этнографическим и археологическим исследованиям, данный регион играл важную роль в древнем формировании и расселении предков современного человека по Евразии. Однако информация о народах Центральной Азии даже по «классическим» генетическим маркерам носит случайный, фрагментарный характер, и требует дополнительных масштабных исследований. Поэтому чрезвычайно важно обобщить и дать комплексную оценку новым и накопленным ранее данным о генофонде населения Центральной Азии, поскольку практически отсутствуют работы по комплексному анализу генофонда народов данного региона как сложной популяционной системы.
При изучении генетической структуры популяций человека используются различные подходы, позволяющие получить представление о подразделенности популяций, характере генетических взаимоотношений между ними. Среди последних важное место занимают подходы, основанные на оценке генетических расстояний между популяциями с последующим их анализом с помощью методов многомерной статистики. Для получения еще более наглядной картины взаимосвязей между популяциями по дендрограммам составляется «генетический ландшафт» местности, где описание генетической структуры популяций проводится с помощью эквидистантных фигур, последовательно объединяющих популяции в соответствии с их генетическими расстояниями друг от друга и создающих, таким образом, генетический ландшафт. Данный подход является не только инструментом для выделения границ элементарных популяций, но и может эффективно использоваться для определения границ и размеров популяции как естественноисторической единицы.
Мультигенетический ландшафт - это совокупность различных генетических систем, характерных для региона и этносов, которые, в свою очередь, располагают своим географическим ареалом, своими географическими и историко-культурными границами. Сквозь эти условные границы проходят потоки генов, но они менее интенсивны, чем в пределах границ ареала. Данные ограничения неоднозначны и изменчивы, но при этом абсолютно реальны. Выявить их можно, изучая, например, структуру брачных миграций. Поэтому антропогенез разных популяций неизбежно отличается друг от друга. Этногенетический состав имеет свойство меняться с течением времени, из поколения в поколение, а значит, есть необходимость в понимании структуры генофонда не только на данный момент времени, но и в изучении генетических процессов, которые формируют и реформируют генофонд. В связи с этим, изучение мультигенетических ландшафтов плотно соприкасается с демографией, медико-генетической экологией, антропологией, этнологией, археологией и историей народов, то есть с целым рядом сфер не только естественного, но и гуманитарного знания.
Изучение геномного разнообразия имеет значение не только для решения вопросов происхождения и генетической истории различных этносов, но также является основой для молекулярной эпидемиологии наследственных и мультифакторных заболеваний. Каждый регион характеризуется определенным набором наиболее распространенных, генетически детерминированных болезней. Для понимания причин распространенности тех или иных заболеваний в различных регионах, а также для разработки подходов ранней ДНК-диагностики и эффективной профилактики, первоначально необходимо проведение популяционных исследований, определяющих развитие заболевания.
Целью исследования является осуществить комплексную характеристику структуры генофонда коренных народов Центральной Азии, изучить их демографические, филогенетические и эволюционные особенности путем анализа генетического разнообразия мтДНК, Y-хромосомных (NRY), аутосомных, Х-хромосомных микросателлитов и иммуногенетических вариантов Helicobacter pylori (H.pylori) и вируса гепатита В (HBV).
В соответствии с поставленной целью решались следующие задачи исследования:
охарактеризовать иммуногенетические варианты H.pylori и HBV, выделенные у пациентов, живущих на территории Центральной Азии, с последующим сравнительным филогенетическим анализом региональных вариантов H.pylori и HBVс таковыми в других регионах мира;изучить генетическое разнообразие и степень генетической дифференциации популяций Центральной Азии по данным классических популяционно-генетических объектов - полиморфизмов мтДНК, NRY, аутосомных и Х-хр. маркеров;
оценить вклад западно-, и восточно-евразийских линий популяционного наследования в генофонд популяций Центральной Азии на региональном, этническом, суб-этническом уровнях и уровне элементарных популяций;
изучить характер взаимоотношений популяций региона по генетическому разнообразию мтДНК, аутосомных, Х-хр. и NRY маркеров с учетом этнографических, социальных и лингвистических данных;
провести оценку секс-специфической генетической структуры и социальной организации по данным полиморфизмов мтДНК, NRY, Х-хр. и аутосомных маркеров в регионе;
установить древние пути миграций и сценарии формирования народов ЦА по данным полиморфизмов мтДНК, NRY, аутосомных и Х-хр. маркеров и иммуногенетических вариантов Н. pylori и HBV-,
путем сравнительного анализа всех изученных популяционногенетических параметров провести оценку этногенетического положения изученных популяций Центральной Азии в системе генофондов Евразии и мира в целом.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
впервые проведено исследование структуры генофонда 26 популяционных групп 6 народов Центральной Азии как целостной популяционной системы с использованием широкого спектра генетических объектов;
впервые дана оценка информативности каждого типа генетических объектов и на основании данных об изменчивости линий изученных генетических объектов в популяциях Центральной Азии получены детальные характеристики структуры генофонда коренного населения данного региона;
впервые комплексно определено соотношение западно- и восточноевразийских линий у народов Центральной Азии, проведены оценки уровня генетического разнообразия и степени генетической дифференциации популяций региона в целом;
впервые проведен филогенетический анализ мажорных гаплогрупп изученных генетических объектов;
впервые изучено положение народов Центральной Азии в системе генофондов популяций соседних регионов и Евразии в целом;
впервые у 6 этносов Центральной Азии изучены эволюционноадаптационные механизмы, необходимые в прогнозе формирования мультигенных патологий в регионе.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
1. H.pylori с территории Цен тральной Азии подобна изолятам Западной Европы и сформирована вкладом двух различных предковых популяций -генотипы Ancestral Europe 1 (доминирующий) и Ancestral Europe2, причем для АЕ1-генотипа Центрально-азиатский регион вероятно является источником. Н,pylori с территории Центральной Азии формирует отдельные группы кластеров: установлено близкое родство таджикских, узбекских штаммов и иранских изолятов с севера Ирана. Киргизские изоляты (генотипы hpEAsia, hpAsia2) оказались ближе к популяциям с территории Сибири.
2. Высокое разнообразие генотипов IIBVна территории Центральной Азии -4 генотипа (А, С, D, G). Филогенетический анализ центрально-азиатских IIBV-генотипов с вариантами из других регионов мира показал близкое родство доминирующего генотипа D1 (0,78) с вариантами вируса Европы, Ближнего Востока и Африки.
3. Показатели генетического родства ио NRY у казахов, туркменов, каракалпак Турткуля на уровне одного и того же рода были максимальными: 0,54 (/(p<0,001), 0,34 (/(p<0,01) и 0,77 (/(p<0,001), соответственно. Коэффициенты родства на уровне клана для казахов, туркменов, каракалпак Кунграда, узбеков и каракалпак Турткуля были ниже: 0,30 (/(p<0,01); 0,21 (/(p<0,001) и 0,40 (/(p<0,001); 0,07 (/(p<0,05) и 0,09 (/(p<0,05), соответственно. На уровне племени эти показатели были негативными для всех тюркских популяций: -0,02 (/(p<0,05); -0,04 (/(p<0,001); -0,07 (р<0?01); -0,0011 (/(p<0,1) и -0,10 (/(p<0,01), соответственно.
4. Анализ HVS-1 мтДНК показал, что общий коэффициент уровня дифференциации для всех популяций был низкий: FST=0,013;p><0,0001. Уровень разнообразия между группами составил 0,6% (p><0,001) от общего уровня вариабельности. Показатель ген. различий между тюркскими и индоиранскими популяциями составил 0,55% (р<0,0283) от общей ген. вариабельности. Показатель ген. дифференциации на суб-этническом уровне был достоверно выраженнее в индоиранской группе (ZrST=0,0197; (p><0,001), чем среди тюркской (0,3%; (p>=0,10). Во всех популяциях в целом не обнаружено корреляции между генетическими и географическими дистанциями на глобальном уровне но мтДНК HVS-1: г= -0,00682,p>=0,502.
5. Анализ NRY показал, что уровень ген. дифференциации между этническими группами составил 5,6% (p><0,02); общая дифференциация между популяциями составила RST=0,186 (р<0,001). При комбинированном анализе, с учетом языковой принадлежности и образа жизни тюркских и индоиранских популяций, показатель ген. различий между двумя этими группами составил ~ 9,1%. Значения ген.дифференциации при сравнении на уровне этнос-этнос был чуть ниже, чем на уровне вну гри этносов: 5,6% - между этническими группами, 18,6%, и 13,7%. - между популяциями внугри этнической группы
6. Показатели гетерозиготности (H) и среднее число попарного различия (р) но мтДНК были высокими в скотоводческих популяциях (ср.H=0,99; ср.р=5,29) и в фермерских популяциях (ср.H=0,99; ср.р=5,32). Гетерозиготность (H) по NRY была ниже в скотоводческих группах, чем в аграрных - 0,86 и 0,99, соответственно (р<0,01). Номадные популяции демонстрируют более высокий уровень популяционной дифференциации (Rst) ио сравнению с фермерскими -0,19 и 0,06, соответственно (р<0,01). Показатели демографического роста (г) были ниже у скотоводческих популяций в сравнении с аграрными - 1,004 и 1,008, соответственно (р=0,056).
7. Уровень генетической дифференциации во всех этносах был выше по NRY в сравнении с мтДНК. У фермерских популяций не было выявлено значительной разницы в ген. дифференциации - FST (Y)=0,069 и FST(мтДНК)=0,034, тогда как среди патрилинейных номадных популяций уровень геноразнообразия был выше для мужской линии наследования – FST(Y)=0,177 и
FST (мтДНК)=0,010.Генетическое разнообразие популяционной структуры у патрилинейных скотоводов по аутосомным и X сцепленным маркерам составило: FST (A)=0,008 (0,006-0,010) и FST (X)=0,003 (0,001-0,006) (H0: FST(A)=FST(X); H1: FST(A)>FST(X); p=0,02). В билинейных фермерских популяциях различия аутосомных и Х-хромосомных маркеров были незначительными:FST (A)=0,014 (0,012-0,016) и FST(X) =0,013 (0,008-0,018 при p=0,36).
8. Анализ мтДНК показал, что возраст экспансии на территории Евразии(τw) значительно снижался с востока на запад (r=0,72; p<0,001). Возраст экспансии имел выраженную тенденцию к снижению с 30 тыс. лет на территории Китая до 17 тыс. лет в Западной Европе. Возраст экспансии в Центрально-азиатском регионе составил 26 тыс. лет. Результаты анализа экспансий по NRY также демонстрируют снижение генетического разнообразия с востока на запад Евразии (r=0,49; р<0,001). В Центральной Азии этот возраст составил 16 тыс. лет. Согласно результатам Batwing анализа NRY минимальный возраст происхождение узбекской популяции составляет 1232,71 лет (Ne=14088 (6765-23942); α=0,0108 (0,0065-0,0155)).
9. Пропорциональное распределение мультилокусных генетических вариаций среди этнических и лингвистических групп центрально-азиатских популяций показало, что более 98% всех вариаций были в пределах популяции (p<0,0001). Оценка этнической и языковой принадлежности при наблюдаемых вариациях показала достоверные соответствия - FCT=0,007; p<0,0001 и FCT=0,011; p<0,0001, соответственно. Не было найдено свидетельств географической изоляции в пределах каждой из тюркских и индоиранских групп популяций (p=0,363 иp=0,772, соответственно).
10. Анализ мультилокусного аллельного многообразия (AR) и гетерозиготности (He) показал различия между центрально азиатскими и другими популяциями и в аллельном многообразии (2 =105,29; d.f.=25; p<0,0001) и в гетерозиготности ( 2 =67,98; d.f.=25; p<0,0001).Дифференцированность популяций при мультилокусном анализе у населения Центральной Азии более выраженная, чем в других регионах Евразии: в европейских и ближневосточных группах попарная оценка FST варьировалась в пределах от – 0,011 до 0,015 и -0,008 – 0,021, соответственно; в восточноазиатских группах с -0,011 до 0.046; и наконец, в Центральной Азии эти показатели составили от -0,004 до 0,056. Гетерозиготность была значительно выше у индоиранской группы популяций, чем у тюркских (He=0,818 и He=0,787, соответственно; Z=-4.55; p<0,0001). Согласно мультилокусному анализу все 26 центрально-азиатских популяций незначительно, но достоверно различались (FST=0,015; CI99%=0,011-0,018; p<0,01).
Человек рождается в семье и растет в качестве члена этой семьи. Семья - это крепость, соединяющая родственными узами мужа и жену, родителей и детей, братьев и сестер. Кровное родство и брачные родственные отношения составляют основу взаимоотношений в обществе, включающая права, обязанности и ответственность каждого. Такие отношения в данном обществе называется родством. Слова выражающие родственные отношения обозначаются терминами родства. Изучение терминов родства всегда было в центре внимания исследователей. Систематизация этих терминов остается проблемой, которая еще не полностью решена в обоих языках. С этой точки зрения их можно понимать как совокупность элементов, которые объединены общими чертами. В данной научной статье рассматривается проблема терминологии родства, а также сравниваются названия терминов родства в японском и узбекском языках. Выделяются и описываются характерные особенности между ними. Анализируются прямые и боковые родственные отношения с восходящей линии (дедушка) до нисходящий линии (внук) как предмет исследования. Задачей данной исследовательской работы является выяснить и решить такие вопросы как: Однозначно ли значение терминов родства в японском и узбекском языке; Прослеживается ли между ними параллель; Одинаковые ли структуры отношения или есть различия. В данной научной статье систематизируется наименования родственных отношений в японском и узбекском языках, их значение и отношение между ними. Aнализ терминов родства, основанный на трех аспектах, показал, что эти три отношения взаимосвязаны, то есть они имеют общую связь между ними и что они влияют на семантические отношения наименований. В японском и узбекском языках наименования кровного родства соответствует, но есть различия в отношениях. В данной статье предпринята попытка раскрыть различия наименований родственных отношений, их значения и взаимосвязанные отношения с точки зрения дальнего родства.
This article discusses the importance of introducing educational programs for preschool children to master basic knowledge of science, technology, engineering and mathematics (STEM knowledge). It is proven that teaching STEM knowledge to pre-school children gives them great potential for further development in primary and secondary school. When revealing the subject of STEM knowledge for preschoolers and the gender aspects of its successful teaching, it is concluded that, along with the preparation of such educational programs, it is necessary to develop the special knowledge of boys and girls.
В настоящее время, как и во всех отраслях науки, переводческое дело развивается быстрыми темпами, синхронно с достижениями мировой переводческой науки. Конечно, основная основа для этого - проводимые в нашей стране коренные реформы. Сегодня в узбекской литературе, как и во всех видах и жанрах, наблюдается рост практики художественного перевода. Ведется большая работа по переводу образцов мировой литературы непосредственно на узбекский язык и переводу шедевров узбекской литературы на иностранные языки. При переводе текста важно сохранить национальную идентичность и правильно и четко выразить ее на переводимом языке. Не секрет, что выполнение почетной задачи по переводу образцов узбекской литературы на иностранные языки и лучших произведений мировой литературы на наш родной язык зависит от таланта и энтузиазма нынешнего молодого поколения. Поэтому молодым людям нужно уделять больше внимания своему родному языку и углубленно его изучать. В некоторых языках слова грамматически делятся на гендерные категории: maxuline (мужской) и женский (женский) или нейтральный (нейтральный). Хотя в узбекском языке нет таких категорий, как максулин (мужской), женский (женский) или нейтральный (нейтральный), гендерные категории определяются в соответствии со значением слов. Например, dugona описывает дружбу двух женщин и относится только к категории женских. Такие слова, как oshna, ortoq, относятся к категории максулина. Учитывая эти особенности, важно правильно переводить на другой язык или со второго языка на узбекский. Гендерные исследования - это не только гендерно-биологические исследования, но и способность выбирать слова и предложения и использовать их там, где это необходимо, в процессе перевода.
Во введении исследования впервые приводятся сведения о создании первого издания текстологического изучения лирики Навои в ХХ веке, его роли в разработке последующих изданий. Вместе с тем, раскрывается большой интерес профессора Хамида Сулеймана к изучению лирического наследия Алишера Навои с точки зрения текстологии, наряду с достижениями показаны и недостатки, а также их причины при создании первого издания учёного. Целью исследования является увеличение различий в изданиях, наличие изменений в изданиях, выявление причин проблемы и поиск решений. При определении различий использовались сравнительные, историко-сравнительные методы, методы анализа, синтеза и конкретизации. В заключительной части исследования выявлены существующие различия между четырьмя основными изданиями «Бадоеъу-л-васат» («Диковины среднего возраста»), который является частью наследия Навои. Издания, опубликованные до сегодняшнего дня, были сопоставлены с рукописями XVI века и в результате этого было доказано, что созданные до настоящего времени все эти издания не очень совершенны. Основной причиной этого является отсутствие критического текста, а сборник текстов, созданный Хамидом Сулейманом, не может выполнять эту задачу. Издания дивана «Бадоеъу-л-васат» («Диковины среднего возраста») сравнивались с одной из рукописей XVI века, использованной Хамидом Сулейманом. В результате выяснилось, что они не только имеют серьезные различия между собой. В заключении исследования подчёркнуто, что хотя рукописи Хамида Сулеймана были собраны и подвергнуты критическому анализу, работа ученого в связи с его смертью была не завершена, первое полное издание выполняет роль критического текста наследия. На сегодняшний день, когда широко развиваются все сферы жизни, в качестве вывода возникает вопрос создания совершенной и новой формы изданий. Единственное решение данной проблемы – это создание критического текста, начатого учёным и использование опыта Х. Сулеймана.
Данная статья посвящена преподаванию в узбекской аудитории турецкого языка, принадлежащего с узбекским одной семье, грамматически и разговорно похожего на него, а также проблемам, возникающим в процессе изучения языка. В статье анализированы явление и важность сингармонизма в турецком языке. Вопрос в изучаемом языке показывает, что суффиксы во множественном числе почти идентичны узбекским суффиксам. Однако у них нет феномена сингармонизма, поэтому порядок добавления слов показан на примерах. Имеются также существенные различия в турецких суффиксах, которые подробно описаны. В сататье освещены некоторые аспекты разговорной речи, различия в схожих выражениях на узбекском и турецком языках. Даны примеры, показывающие некоторые стереотипы, которые существуют и в узбекском языке.
Данная статья раскрывает грамматические свойства редупликации на примере существительных в японском языке. Понятие "редупликация" (от лат. "Reduplikatio – "удвоение") сегодня не имеет четкого и общего определения для всех исследователей. В разных интерпретациях под это понятие подводится неодинаковый круг явлений-от множества внутрисловных до множества межсловных удвоений. Наиболее распространенные структурные типы редупликации в той или иной форме представлены в разных языках. Во всех языках (или в большинстве языков) редупликация может быть полной (полное удвоение редупликанта в редупликаторе) и дивергентной (с изменением звукового состава редупликанта). Будучи немногочисленными в каждом конкретном языке, наиболее продуктивные модели редупликации в целом совпадают в языках с одинаковой морфологической структурой. В то же время, по-разному структурированные языки обнаруживают явные различия в этом отношении. В изолирующих и агглютинативных языках, использующих агглютинативную технику при построении слов, редупликация происходит внутри корневой морфемы. В славянских языках с синтетическим флективным порядком преимущественно дублируются синонимические суффиксы и приставочные морфемы. Имея значительную общность в структурных моделях редупликации, языки одного и того же морфологического типа также имеют различия в этом отношении, хотя и весьма незначительные. Такие расхождения в основном касаются продуктивности, непроизводительности некоторых структурных моделей в рамках одних и тех же ономасиологических классов.
В данной статье рассматриваются понятия «байхуа» и «вэньянь», их сходства и различия, а также хронология употребления этих двух реалий китайского языка. Отмечены грамматические и лексико-семантические особенности классического китайского языка и байхуа, а также их взаимовлияние. Как известно, в китайском языке до объявления путунгхуа стандартным китайским языком параллельно существовали две реалии, это классический китайский язык – вэньянь, который был актуальным в Китае до конца ХХ века, и байхуа «разговорный язык». Лаконичные изречения на вэньяне, тексты классических произведений китайской литературы содержат примерно вдвое меньше иероглифов, чем тот же текст на байхуа. В вэньяне преобладают односложные слова (записываемые одним иероглифом), в то время как в байхуа преобладают двусложные (записываемые двумя иероглифами); в текстах на вэньяне транспозиция частое явление, когда многие слова-иероглифы в разных ситуациях могут быть разными частями речи; используется опора на контекст, позволяющая, в частности, избежать лишних прономинализаций (употребления местоимений), частое неупотребление подлежащих вообще; отсутствие знаков препинания; отсутствие аффиксации. Как утверждают китайские лингвисты, первые произведения на байхуа появились в период династий Сун (9601279) и Юань (1271-1368). Расцвет прозы на байхуа приходится на эпохи Сун—Юань (X—XIV вв.), когда в общественной и культурной жизни происходят значительные перемены, отразившиеся и в литературе. Одной из важнейших особенностей духовной жизни является развитие народных форм культуры: народный театр, разные виды фольклора (песенно-повествовательные жанры, сказы). Проза на байхуа, т.е. на литературном языке, приближенном к разговорной речи (байхуа сяошо), — один из важнейших видов литературы китайского средневековья и одно из главных направлений творческой деятельности литераторов начиная с XI в. В ХХ в. этот вид литературы стал основой современной прозы (роман, повесть, рассказ). Название «байхуа сяошо» — понятие позднего времени, когда в китайской культуре были четко обозначены различия между двумя литературными языками: классическим «вэньянем» и разговорным «байхуа».
В этой статье обсуждаются сравнительные различия между наречиями в английском и узбекском языках, роль наречий в английском и узбекском языках и их образование